Семен Акимович Ан-ский и его пьеса "Диббук": жизнь меж двух миров

С. А. Ан-ский. Начало 1900-х гг.

«Cемен Акимыч Ан-ский совмещал в себе еврейского фольклориста с Глебом Успенским
и Чеховым. В нем одном помещалась тысяча местечковых раввинов – по числу
преподанных им советов, утешений, рассказанных в виде притч, анекдотов и т.д.
В жизни Семену Акимычу нужен был только ночлег и крепкий чай. Слушатели за ним
бегали. Русско-еврейский фольклор Семена Акимыча в неторопливых, чудесных
рассказах лился густой медовой струей. Семен Акимыч, еще не старик, дедовски
состарился от избытка еврейства и народничества: губернаторы, погромы, человеческие
несчастья, встречи, лукавейшие узоры общественной деятельности /…/ Все сохранил,
все запомнил Семен Акимыч – Глеб Успенский из талмуд-торы. За скромным чайным
столом, с мягкими библейскими движениями, склонив голову на бок, он сидел, как
библейский апостол Петр на вечери», — так описывал Ан-ского Осип Мандельштам
в своем «Шуме времени».


С. А. Ан-ский

У него было два имени: еврейское - Шлойме-Зейнвл Раппопорт и подчеркнуто нейтральный
псевдоним - Семен Акимович Ан-ский, образованный от имени матери. Он родился в 1863 г.
в местечке Чашники Витебской губернии и получил традиционное еврейское образование,
но уже в ранней юности рвался прочь из дома, увлеченный идеями еврейского просвещения
(Гаскалы) и русского народничества. В шестнадцать лет он самостоятельно выучил русский
язык, освоил переплетное и кузнечное дело и «ушел в народ».


Ан-ский беседует с жителями местечка во время экспедиции 1912 г.

Скитаясь по центральной и южной России, работал переплетчиком, обучал грамоте
крестьянских детей, устраивал чтения для рабочих на угольных и соляных шахтах. Постоянно
занимался самообразованием. Знаменательно, что первый рассказ Ан-ского «История одного
семейства» («Пасынки») написан на идише, но был опубликован в 1893 г. на русском языке
в авторском переводе. В его очерках 1880-х гг. о русской народной жизни ощутимо влияние
реалистической прозы Глеба Успенского, который поддерживал начинающего автора и
находил его произведения «положительно прекрасными, умными, дельными и справедливыми».    


Еврейский резчик по камню.
Фотография Соломона Юдовина.

1890-е годы все дальше уводили Ан-ского от родных мест: чтобы избежать преследований
за революционную деятельность и постоянные нарушения режима «черты оседлости», он
уехал за границу. В Париже Ан-ский «изучал жизнь рабочих», а в 1894 г. стал секретарем
одного из идеологов народничества Петра Лаврова. Вдохновлявшие русскую интеллигенцию
идеи Лаврова о долге культурных людей перед народом были созвучны настроениям Ан-ского.
Он состоял при Лаврове до его смерти в 1900 г., затем отправился в Швейцарию. Ан-ский
сотрудничал с революционными подпольными изданиями на русском языке и идише, сочинял
(в основном, по-русски) рассказы из еврейской и русской жизни. В это время созданы его
лучшие прозаические вещи – рассказ «Мендель Турок», повесть «В еврейской семье». Одно
из революционных стихотворений на идише «Ди швуэ» («Клятва») стало «марсельезой
еврейских рабочих» - гимном еврейской социалистической партии «Бунд».


С.А. Ан-ский в экспедиции

Возвратившись после революции 1905 г. в Россию, Ан-ский сотрудничал с партией эсеров.
Его произошедшее вскоре обращение к еврейской этнографии кажется неожиданным только
на первый взгляд: загоревшись еврейской этнографией, он остался верен своим народническим
идеалам. Идея «воспитать народ к национальной жизни», отыскать в нем «стихийно здоровые
начала» и тем самым содействовать его «спасению», побуждала к действиям: народную жизнь
во всех ее проявлениях необходимо изучать. Со страниц альманаха «Пережитое» (1908) Ан-ский
обратился к еврейской общественности со статьей «Еврейское народное творчество», в которой
призывал «организовать систематическое и повсеместное собирание произведений всех видов
народного творчества, памятников еврейской старины, описание всех сторон старого еврейского
быта. Дело это, как совершенно внепартийное, культурное и национальное, должно привлечь
к себе и объединить лучшие силы нашего народа. Пора создать еврейскую этнографию!»

Л.О. Пастернак. "Ан-ский читает друзьям пьесу "Диббук".

Так началось возвращение Семена Ан-ского в тот самый мир еврейского местечка, который
он без сожалений покинул в юности. Размышления Ан-ского о том, как непрост этот путь для
ассимилированных евреев, актуальны и сегодня: «Те, которые жили вне своего народа, знают
еврейство только с внешней его стороны, видят в нем только горе, страдание и нищету. Вернуться
из яркого мира европейской культуры к покрытому язвами старому нищему, только потому, что он
родной, конечно, подвиг. Но эти возвращающиеся не понимают одного, что нация живет не
страданиями, а восторгом сознания своего «Я», радостным творчеством, гордостью своей культуры,
поэзией своего бытия. Только этим. Не будь этого, еврейского народа давно бы не существовало…
На возвращение к еврейству можно и должно смотреть поэтому не как на подвиг, не как на
самоограничение, а как на „ввод в наследство“, как на приобщение к огромному богатству,
которым можно радостно и гордо жить».

Спектакль «Гадиббук» в театре «Габима».
Сцена изгнания диббука.

Основание Еврейского историко-этнографического общества в Петербурге (1908), материальная
поддержка киевского мецената Владимира Гинцбурга (сына филантропа и общественного деятеля
Горация Гинцбурга) позволили мечтам Ан-ского осуществиться. В июле 1912 г. группа, в которую
входили, кроме руководившего экспедицией Ан-ского, фотограф и художник Соломон Юдовин, а
также музыковед и композитор Юлий Энгель, выехала в Киевскую и Волынскую губернии. Ан-ский,
в полной мере проявив свои поразительные способности к самообразованию, серьезно
подготовился к научной работе: изучил фольклор разных народов, методику записи,
классификации и обработки материала.

Спектакль «Гадиббук» в театре «Габима».
В роли Леи – "звезда" театра "Габима" Хана Ровина.
Вселившийся в героиню диббук заставляет ее говорить мужским голосом, иначе двигаться.
Актриса то превращается в одержимую диббуком, то снова становится девушкой Леей.

Судя по переписке с В. Гинзбургом, накануне экспедиции его тревожил не собственный дилетантизм,
а нечто совсем иное: «Сильно волнуюсь, как перед большой неизвестностью. Как-то пойдет дело?
Сумею ли приобрести доверие тех бедных и темных, из среды которых сам вышел, но от которых так
далеко ушел за эти годы? Моментами даже жутко делается. Но, вместе с тем, в душе огромное
радостное чувство, что начинается осуществление заветнейшей мечты целой жизни». Но волнения
были напрасны: как писал позднее Ю. Энгель, «Ан-ский с его почтенным видом, соблюдением
обрядов и умением говорить со стариками» везде умел вызвать доверие людей и наладить работу.

Во время этой первой «пробной» экспедиции были записаны при помощи фонографа сотни песен,
сказаний, легенд, притч, сказок, стихов, поговорок, даже проклятий. Со сбором еврейских проклятий
связана забавная история. На каком-то базаре Ан-скому показали торговку, которая славилась
виртуозными еврейским проклятьями. Ан-ский подошел к ней, дал несколько монет, объяснил женщине,
что от нее требуется припомнить самые выразительные проклятья, и приготовился записывать. Но
благодушно настроенная торговка не могла произнести ровно ничего интересного. Разочарованный
Ан-ский захлопнул блокнот и попытался отобрать у торговки свои монеты. И тут рассвирепевшая
женщина излила на фольклориста такой поток первосортных проклятий, что Ан-ский в восторге
снова схватил блокнот и принялся лихорадочно записывать.


Лея и Ханан. Кадр из фильма М. Вашиньского "Dybuk". Польша, 1937 г.

В экспедиции было сделано множество зарисовок, копий, фотографий (фотографировали «еврейских
трудящихся», архитектуру и убранство синагог, надгробные стелы, предметы старины). Для будущего
музея были куплены книги, рукописи, исторические документы. В 1913 и 1914 гг. последовали экспедиции
в расширенном составе по Волыни, Подольской и Киевской губерниям, результаты которых были еще
более впечатляющими.

К отчету Ан-ского об экспедициях было приурочено открытие в апреле 1914 г. в Петербурге Еврейского
музея, основу которого составили собранные коллекции. Первая мировая война прервала работу
этнографов и вновь вернула Ан-ского к общественной деятельности: он занимался организацией
комитетов помощи еврейским беженцам.


Лея на могиле Ханана. Кадр из фильма М. Вашиньского "Dybuk".

Плодотворным итогом экспедиций Ан-ского стали не только этнографические коллекции:
полученные в экспедиции впечатления и собранные этнографами хасидские сказания
оживили и обогатили литературу на идише, а самого Анско-го вдохновили на создание
легендарной пьесы «Диббук». Во время посещения местечка Ярмолинцы в Подольской
губернии Ан-ский подсмотрел  сцену из еврейской жизни: отец, вопреки
желанию дочери, влюбленной в бедного ученика религиозной школы, решил выдать ее
за богатого старика-соседа. Горе этой семнадцатилетней девушки надолго
запомнилось писателю. Вернувшись в Петербург и разбирая материалы экспедиции,
Ан-ский соединил эту печальную историю с мистическими хасидскими легендами о
духах умерших — диббуках. Диббук (буквально "прилепление"), в еврейских народных
поверьях — злой дух, который вселяется в человека, овладевает его душой, говорит
его устами, но не сливается со своей жертвой полностью, сохраняя самостоятельность.


Лея и диббук. Кадр из фильма М. Вашиньского "Dybuk".

В основе сюжета пьесы Ан-ского - мистическая история о любви, верности и смерти. Молодой
бедняк Ханан, ученик религиозной школы, и Лея, дочь богача, любят друг друга. Узнав, что отец
решил выдать Лею за богатого соседа, Ханан в отчаянии пытается, вопреки запретам постичь
премудрости каббалы (каббалой разрешается заниматься только женатым мужчинам старше
40 лет) и погибает. Лея идет на кладбище и молит любимого забрать ее из мира живых, спасти от
ненавистного брака. Но вместо этого дух Ханана (диббук) вселяется в Лею прямо на свадебной
церемонии. Для того, чтобы изгнать диббука мудрый цадик проводит сложный религиозный обряд,
заклиная: «Дибук, выйди! На что из уст Леи слышится ответ: "Не выйду!» Наконец, цадик изгоняет
диббука из тела Леи, но девушка не желает расставаться с духом возлюбленного и умирает. 

Пьеса с названием «Меж двух миров», была написана в 1913-15 гг. на русском языке (автор надеялся
заинтересовать ею Московский Художественный театр), позднее появился вариант на идише,
названный «Диббук».

"Диббук – между двумя мирами". Современное кукольное
представление израильского театра «Габима».

После разгона Учредительного собрания, членом которого (от партии эсеров) он был, Ан-ский
эмигрировал в Вильно, а затем в Варшаву. Во время своих переездов он потерял оба текста пьесы.
К счастью, в 1918 г. пьеса была опубликована на иврите в переводе Хаима Нахмана Бялика. С
помощью этого перевода Ан-ский восстановил текст на идише для спектакля Виленской труппы.
Впервые «Диббук» был сыгран Виленской труппой в конце 1920 г. в Варшаве. Семен Акимович
Ан-ский умер за месяц до этой премьеры. 

В ивритском переводе Бялика пьеса «Гадиббук» была поставлена в 1922 г. Евгением Вахтанговым
в Москве, в еврейском театре «Габима». После мирового турне «Габимы» в 1926–1930 гг. этот
блистательный спектакль был признан одним из высших театральных достижений своего времени.
Пьесу Ан-ского играли в еврейских театрах Вильно и Варшавы, она была переведена на многие
языки, многократно ставилась (и ставится сегодня) в Европе и США, экранизировалась. В Польше
в 1937 году на основе пьесы режиссёром М. Вашиньским был создан художественный фильм
«Dybuk» (на идише), В Израиле пьеса была экранизирована в 1968 г на иврите. Пьеса была
адаптирована под либретто одноимённой оперы Дэвида Тамкина (1933), балета Леонарда
Бернстайна «Диббук» (постановка Джерома Роббинса, 1974); по её мотивам Аарон Копленд
написал фортепианное трио «Витебск» (1929),  а итальянский композитор Л. Рокка создал
оперу «Диббук».


Театр танца под руководством Алексея Фадеечева
Балет "Леа"на музыку Леонарда Бернстайна по пьесе С. Ан-ского
Хореография: Алексей Ратманский
Номинации на Премию «Золотая Маска» 2003 г. - «Лучший спектакль в балете»,
«Лучшая женская роль» (Нина Ананиашвилли)

Далеко не полное собрание сочинений Ан-ского, вышедшее посмертно в Варшаве в 1920-25 гг.,
составило 15 томов. Что касается богатейших (около 5-ти тысяч документов!) архивов
этнографических экспедиций, они были разобщены, и сейчас находятся в различных
хранилищах России, Украины, США, Германии, Израиля и в частных собраниях. Одно время
считалось, что значительная часть архивов утрачена, но после того как в 1990-е гг.
исследователи получили доступ к закрытым фондам России и Украины, было сделано много
счастливых находок. Так в 2008 г. Центр «Петербургская иудаика» завершил издание цикла
из пяти альбомов-каталогов, в которых представлена значительная часть фотоархива
экспедиций Семена Акимовича Ан-ского. Сегодня научное наследие Ан-ского – один
из основных источников знаний о жизни евреев в Российской империи.


Балет «Леа» на музыку Леонарда Бернстайна
Либретто по пьесе С. Ан-ского «Диббук».
Автор и хореограф-постановщик - Алексей Ратманский
Премьера спектакля состоялась на сцене Большого театра в мае 2004 года.

Автор: Марина Аграновская
Источник: www.maranat.de